Художник Екатерина Архипова

публикации

Девушка с волшебными глазами

Иван Ющенко
«Океанский проспект»
4 – 11 августа 2000 г.

 

Она родилась в Египте, ее прозвали японкой, но она наша землячка и у нее поразительный взгляд...

Со стен галереи современного искусства «Арка» на меня смотрели чудесные фотографии – я попал на выставку работ Екатерины Архиповой «Этюды». Я попал в параллельный мир. Знакомо ли вам это ощущение, когда просыпаешься в бледном жидком рассвете и, открыв глаза, без мыслей, без слов, глядишь на окружающие предметы?

Созерцание без оценок, вне ощущения времени, в глубокой тишине души. Позже приходит удивление – два листка, пожелтевших и побитых осенним увяданием, неказистые яблочки, зеленые волны акации словно увидены мной не за выставочным стеклом, а непосредственно, лично...

О молодости Кати можно судить по ее фотографическому автопортрету, венчавшему стенд «Об авторе».

По нему же через несколько дней я узнал ее на Светланской. То была несомненно она: Е. Архипова, родилась в Арабской Республике Египет, окончила Свердловское художественное училище имени Шадра, одета в мальчишескую светлую рубашку, шорты и белые кроссовки. Выбеленный чуб и какая–то затаенная грация в движениях. А главное – взгляд... Банально было бы вспоминать о «зеркале души». Но эти серьезные карие глаза ясно давали понять – КАК человек смотрит, многое говорит о том, ЧТО он видит.

– Катя, когда произносят слово «фотография», редко вспоминается, что «камера – обскура» изобретена Леонардо да Винчи в 1515 году или что фоторабота нашего великого соотечественника Александра Родченко «Девушка с «лейкой» продана на аукционе «Кристи» в Лондоне за 115 тысяч фунтов стерлингов. Скорей приходит на ум сделанный в какой–нибудь артели «Электрофото» в 1929 году потрет – очи черные, губки бантиком, волнистый перманент – или бесконечные улыбки в современных семейных альбомах. Как же вас, человека с прекрасной академической подготовкой, живописца, графика, угораздило заняться фотографией?

– Я сама считала фотографию даже не младшей сестрой среди изобразительных искусств, а какой–то неполноценной механической фиксацией реальности. Но пять лет назад я задумала сделать именно фотографический портрет, попробовала и поняла, что дело не в том, как снимает камера, а в том, что ты видишь, что ты хочешь сказать. Сегодня фотография для меня это средство общения. Ведь на самом деле фотографируешь не предмет, а то, что внутри тебя. Даже когда снимаешь элементы природы, тема уже живет в тебе. Ты просто ждала случая ее воплотить, искала. Вот, например, эта сирень в капельках росы. Чистая прозрачная вода – мой любимый мотив, она часто снится мне.

– В ваших работах чувствуется удивительное равновесие. Что называется, ни прибавить, ни убавить. Но ни композиция, ни цвет не кажутся нарочитыми. Японцы говорят, что безыскусность - самое трудное искусство. Как вам это удается? И, кстати, о японцах. Мне кажется, что–то роднит ваши фотографии с восточным искусством.

– Я очень сурово подхожу к отбору снимков. Не полагаюсь на случайности, стремлюсь максимально честно отобразить то, что уже выносила в себе. Поэтому большинство моих работ постановочные. В том числе и портреты. Со своими моделями я работаю как режиссер, жестко добиваясь соответствия поставленной задаче.
Что касается японцев, то мне интересна тема взаимопроникновения человека и природы, и я остро почувствовала, насколько состоятелен подход восточного искусства к ее решению. Кстати, в училище меня называли «японкой» за то, что прежде чем приступить к рисованию с натуры, когда другие уже начинали действовать карандашом, я как бы медитировала, а на деле – всматривалась в натуру, искала с ней точки соприкосновения.

– Ваша работа с фотокамерой помогает ли работе над живописными полотнами или подобно некоторым, по–моему, снобствующим художникам, вы считаете эту практику заведомо порочной?

– В художественном плане фотография и живопись для меня разные сферы. Но отрицать полезность фотографии в качестве вспомогательного средства, я думаю, действительно снобизм. В конце концов, по фотографии Врубель создавал свою знаменитую «Сирень». А Ван Гог использовал в своей работе гравюры Милле. И при этом никто не сомневается, что он в присущей ему манере создал совершенно оригинальные вещи.

– Даже враг не скажет, что вы в своих картинах, таких, как «Осенняя охота», копируете фотографии. Но некоторые видят в них подражание постимпрессионистам...

– Коллеги–художники видят подражание Сезанну, и Ван Гогу, и Гогену. Один из посетителей моей выставки подытожил эти сравнения так: «Типичный Ван – Гоген». Но для меня эти мастера тоже учителя. По их произведениям я училась тому, что не давала мне близкая к петербургской академической школа, преобладающая в нашем училище. Прежде всего, малоизученному до сих пор языку цвета. Естественно, что говоря на новом для себя языке, невольно копируешь интонацию учителя. И меня еще не удовлетворяет то, что я делаю. Когда язык изучен, надо искать в нем свое. Моя задача научиться воспринимать цвет как бы на трех уровнях одновременно: непосредственно – как ребенок, через культурные ассоциации и индивидуально – через свой внутренний язык.

– Искренность ваших работ, их несомненная эмоциональность, то, что они трогают МЕНЯ, – вот, что важно.

– Спасибо. Я действительно очень дорожу откликом, который рождается в душе зрителя. Мне чужда современная массовая культура. Сегодня в изобразительном искусстве господствует холодная эстетика. Художники не создают новые образы – они лишь комбинируют существующие, бесконечно выясняя, что из чего состоит и что на что похоже, иллюстрируя некие мозговые холодно–разрушительные идеи. Но агрессивность, напористость этого направления как всякая агрессивность – признак слабости. Противостоять такой тенденции, рожденной отсутствием любви человека к самому себе, к человечеству, к окружающему миру, можно, только честно делая свое дело. Нужно стремиться к миру с самим собой – искать гармонию, каким бы затоптанным ни казалось иному это слово.

На словах о гармонии мне хотелось бы остановить мгновение. Чтобы в вашей, как и в моей, памяти осталась моментальная фотография под названием «Девушка с глазами, ищущими гармонию в этом лучшем из миров».

 

<< назад к публикациям